Знать хочешь ты, где я в Петрополе живу —
О улице я сей еще не известился
И разно для того поднесь ее зову,
А точно то узнать не много я и льстился.
Но должно знать тебе, писать ко мне куда:
 Туда.
По окончании его незлобна века,
 Сего живу я в доме человека,
 Которого мне смерть
 Слез токи извлекала,
И, вспомня коего, нельзя мне их отерть.
 Ты знаешь то, чья смерть
В Москве сразить меня ударам сим алкала.
Владеет домом сим его любезный брат,
Толико ж, как и он, не зол и добронравен.
 То знает весь сей град,
Что честностью сей муж печется быти славен.
Однако у него не этот только дом,
 Так я скажу тебе потом
 Сему двору приметы,
 И после от тебя,
 Приятеля любя,
Я буду получать и спросы и ответы.
В вороты из ворот, а улица межа,
 Живет почтенна госпожа,
Два коей прадеда, храня нелицемерность
И ко империи свою Российской верность,
 За истину окончили живот,
Которых честности в усердии явленны,
Для коей мужи те Мазепой умерщвленны,
Спасая и Петра, и нас, и свой народ,
Чтоб были искры злы, не вспыхнув, утоленны.
К забору этого двора к Фонтанке двор,
 С забором! о забор,
В котором жительство имеет сенатор,
Науки коему, художества любезны;
Он ведает, они для общества полезны.
В сем доме у него всегда пермесский глас,
Он сделал у себя в Петрополе Парнас.
Его сын скрипкою успешно подражает
Той лире, коею играет Аполлон.
Искусство он свое вседневно умножает,
И стал уже его прямым любимцем он.
 Его сестра играет на тимпане.
Другая тут поет при струнах и органе,
 И для того
 На сем дворе его
 Все слышат восклицанье хора.
Певица же еще притом и Терпсихора.