Два брата здесь лежат: один во весь свой век
Был честный, а притом несчастный человек.
Другой с бездельствами век прожил неразлучно
И жил по саму смерть свою благополучно.

 (о стихотворстве)

О вы, которые стремитесь на Парнас,
Нестройного гудка имея грубый глас,
Престаньте воспевать! Песнь ваша не прелестна,
Когда музыка вам прямая неизвестна.

 Хотя, Марназов, ты и грешен,
 Еще, однако, не повешен.
 Но болен ты, лежа при смерти;
Так, видно, не палач возьмет тебя, да черти.

Танцовщик! Ты богат. Профессор! Ты убог.
Конечно, голова в почтеньи меньше ног.

<1759>

Окончится ль когда парнасское роптанье?
Во драме скаредной явилось "Воспитанье",
Явилося еще сложение потом:
Богини дыни жрут, Пегас стал, видно, хром,
А ныне этот конь, шатаяся, тупея,
Не скачет, не летит - ползет, тащит "Помпея".

<1774>

Младенец молоко у матери сосет,
И за это он мать еще и больше любит;
За что же откупщик бесчестие несет,
 Что он отечество сосет?
И он свою любовь к отечеству сугубит.

Котора лучше жизнь: в златой ли птичке клетке,
 Иль на зеленой ветке?
 Которые стихи приятнее текут?
Не те ль, которые приятностью влекут

Грабители кричат: "Бранит он нас!"
Грабители! Не трогаю я вас,
Не в злобе - в ревности к отечеству дух стонет;
А вас и Ювенал сатирою не тронет.

В болезни страждешь ты... В моем нет сердце мочи
Без крайней горести воззрети на тебя.
Восплачьте вы, мои, восплачьте, смутны очи,
Пустите токи слез горчайших из себя!

О мысли люты!
Кончается мое
На свете бытие,
Преходит житие,
Пришли последние минуты,
Пришел ко мне тот час,
Который преселяет нас
Во мрачну бесконечность.