Предлинной хворостиной
Мужик Гусей гнал в город продавать;
 И, правду истинну сказать,
Не очень вежливо честил свой гурт гусиной:
На барыши спешил к базарному он дню

Уж сколько раз твердили миру,
Что лесть гнусна, вредна; но только все не впрок,
И в сердце льстец всегда отыщет уголок.

 Когда Смоленский Князь,
Противу дерзости искусством воружась,
 Вандалам новым сеть поставил
 И на погибель им Москву оставил,
Тогда все жители, и малый и большой

Овечкам от Волков совсем житья не стало,
 И до того, что, наконец,
Правительство зверей благие меры взяло
 Вступиться в спасенье Овец,—
 И учрежден Совет на сей конец.

Волк ночью, думая залезть в овчарню,
 Попал на псарню.
 Поднялся вдруг весь псарный двор -
Почуя серого так близко забияку,
Псы залились в хлевах и рвутся вон на драку;

У сильного всегда бессильный виноват:
Тому в Истории мы тьму примеров слышим,
 Но мы Истории не пишем;
А вот о том как в Баснях говорят.

Кипящий Водопад, свергаяся со скал,
Целебному ключу с надменностью сказал
(Который под горой едва лишь был приметен,
Но силой славился лечебною своей):

 Какой-то в древности Вельможа
 С богато убранного ложа
Отправился в страну, где царствует Плутон.
 Сказать простее,— умер он;

В деревне, в праздник, под окном
 Помещичьих хором,
 Народ толпился.
На Белку в колесе зевал он и дивился.

 На Щуку подан в суд донос,
Что от нее житья в пруде не стало;
 Улик представлен целый воз,
 И виноватую, как надлежало,
 На суд в большой лохани принесли.