Светилась колдуньина маска, Постукивал мерно костыль... Моя новогодняя сказка, Последняя сказка, не ты ль?
О, как я чувствую накопленное бремя Отравленных ночей и грязно-бледных дней! Вы, карты, есть ли что в одно и то же время Приманчивее вас, пошлее и страшней!
Я люблю замирание эха После бешеной тройки в лесу, За сверканьем задорного смеха Я истомы люблю полосу.
* * *
Я думал, что сердце из камня, Что пусто оно и мертво: Пусть в сердце огонь языками Походит — ему ничего.
О, не зови меня, не мучь! Скользя бесцельно, утомленно, Зачем у ночи вырвал луч, Засыпав блеском, ветку клена?
Что счастье? Чад безумной речи? Одна минута на пути, Где с поцелуем жадной встречи Слилось неслышное прости?
Пока в тоске растущего испуга Томиться нам, живя, еще дано, Но уж сердцам обманывать друг друга И лгать себе, хладея, суждено;
Простимся, море... В путь пора. И ты не то уж: всё короче Твои жемчужные утра, Длинней тоскующие ночи
Я завожусь на тридцать лет, Чтоб жить, мучительно дробя Лучи от призрачных планет На "да" и "нет", на "ах!" и "бя"
Облака плывут так низко, Но в тумане всё нежней Пламя пурпурного диска Без лучей и без теней.