Карпатские дубы
в листве бледно-зеленой,
как будто бы столбы,
как будто бы колонны...

Лесорубы пням обрубают лапы
и корчуют культяпки
из мерзлой земли.
И тягач, подминая ухабы,
в белом облаке,
в снежной пыли

* * *

Как без вести пропавших ждут,
меня ждала жена.
То есть надежда,
то слеза
без спросу упадет.

* * *

Каждый танец на "бис" раза по три
был исполнен с веселым огнем.
...Премирована рота на смотре
патефоном в чехле голубом.

Хлеб и соль я поберег —
далека дорога.
Нужно вдоль и поперек
этот край пройти.
Я не пожалею ног —
стран таких немного.

Все в Карпатах меняется к лучшему,—
посмотри,
как по горному, по сыпучему
вверх по склону идут трудари,
валят наземь дубы могучие,
будто косят траву косари.

Так
 в блиндаже хранят уют
коптилки керосиновой.
Так
 дыхание берегут,
когда ползут сквозь минный вой.

Написано много о ревности,
о верности, о неверности.
О том, что встречаются двое,
а третий тоскует в походе.

Слушай, сын, тишину -
эту мертвую зыбь тишины,
где идут отголоски ко дну.
Тишину,
где немеют сердца,
где не смеют
поднять лица.

Перевод А.Гелескула

Танцует в Севилье Кармен
у стен, голубых от мела,
и жарки зрачки у Кармен,
а волосы снежно-белы.